Занять выжидательные позиции
Касаясь более частных направлений несложно заметить, что тенденции здесь одни, вне зависимости от вида добываемого сырья. Если логично видеть сокращение бюджетов на геологоразведку в компаниях, добывающих подешевевшие медь и никель, то ситуация с крупными золотодобытчиками не столь однозначна. Золото в цене ничуть не потеряло, и все же эти компании сейчас охотнее вкладывают деньги в строительство рудников, инвестируя в развитие самой золотодобычи. Вероятно, с исчезновением возможности получения заемных денег, даже крупные компании решили на всякий случай выдержать в геологоразведке паузу. Осторожничают золотодобытчики и с оценкой текущей ситуации, так в «Полюс Золоте» пока решили воздержаться от каких-либо комментариев.
Поскольку геологоразведка — это очень затратная работа на будущее, которая, кстати, может и не дать никакого результата, в текущее время для многих компаний обеспечение грядущего благополучия отошло на второй план — удержаться бы на ногах в настоящем. Как бы то ни было, компания компании рознь. Стабильные предприятия обеспечены запасами на длительный срок в 15-20 лет, у кого-то разведанных запасов не хватит и на два года. И если ничего не предпринимать сегодня, компаниям с более слабой сырьевой обеспеченностью грозит банкротство. Словом, для мелких добытчиков полезных ископаемых преодоление кризисных трудностей за счет откладывания проблемы в долгий ящик еще «аукнется» в долгосрочном периоде.
Не мешайте!
На всех уровнях система госструктур, ответственных за проведение геологоразведочных работ является несовершенной.
«Государство в геологоразведке фактически никак не участвует — все ограничивается простым декларированием намерений. Собственно говоря, мы, геологоразведочные компании, и не просим у государства ни финансовой поддержки, ни какой-либо другой помощи. Нам необходимо одно — возможность работать без бюрократических проволочек и законодательных несоответствий».
В качестве примера Владимир Кошкин привел одну из наиболее актуальных ситуаций в отрасли: выдача лицензий на проведение частными компаниями геологоразведочных работ происходит таким образом, что перечень всех, даже самых небольших объектов (кроме месторождений таких общедоступных полезных ископаемых как песок и гравий), выставляемых на аукцион в регионе, утверждается в Москве. Но по состоянию на март 2009 года, утвержден только перечень 2008 года. Что будет с перечнем года текущего, и когда произойдет его утверждение, пока неизвестно.
Между тем, небольшое месторождение россыпного золота можно разведать, собрать о нем полную информацию в течение года, чтобы затем сразу же приступить к его разработке. Такая схема очень эффективна в ситуации экономического кризиса, поскольку не предполагает масштабных и долгосрочных вложений. Но из-за проволочек, подобных описанной выше, реализация этой схемы пока не представляется возможной.
Другая проблема, идущая рука об руку с геологоразведкой — постоянное редактирование Лесного кодекса РФ. «И с каждой редакцией все хуже и хуже, — сетует Кошкин, — Например на рассыпных золотоносных месторождениях добыча в точном соответствии с законом невозможна, потому что Лесной кодекс запрещает сплошную рубку леса в охранной зоне водотоков — как раз там, где и находятся практически все подобные месторождения. Тем не менее, компании, несмотря на полузаконный статус, там как-то работают».
Сложности другого рода обнаруживаются на этапе оформления права собственности. Так, одна из крупнейших геологоразведочных компаний Красноярского края в 2008 году столкнулась с тем, что после легального и дорогостоящего приобретения на аукционе ряда лицензий, при обращении в Агентство лесной отрасли Красноярского края, в оформлении необходимых для подписания договора аренды документов компании было отказано. Территории месторождения оказались принадлежащей к резервным землям. Почему собственник лесных земель (а они находились в федеральной собственности) согласовал выдачу лицензий ранее, осталось загадкой.
Впрочем, на данный момент от подобных парадоксов геологов обезопасили поправки в главный лесной документ страны, но и на этом вопрос буквы закона закрывать рано.
«Последний раз «Красноярскгеология» столкнулась с несовершенствами законодательной базы в текущем году, — делится своим опытом Владимир Кошкин, — Уже развивая на лицензированном участке геологоразведочные работы, мы обратились в ответственную госструктуру за оформлением договора аренды, где и выяснилось, что данный участок отдан в аренду на 49 лет компании «Ангара-Пейпа» в рамках освоения Нижнего Приангарья». Но территории, отданные лесозаготовителям, занимают значительную часть Мотыгинского и других районов. Работы по геологоразведке и добыче полезных ископаемых здесь ведутся давно, и снова непонятно, как мог быть сдан в аренду такой участок.
Сокращения в кадровый голод
Не менее актуальной, чем проблема законодательной базы является проблема нехватки квалифицированных кадров для геологоразведки. При всей шумихе вокруг создания в Красноярске СФУ с его Институтом цветных металлов и золота, руководители геологоразведочных предприятий отмечают дефицит достойных специалистов. Еще в конце постперестроечного периода геологоразведка испытала первый спад. Многие госпредприятия закрывались и перепрофилировались в совершенно другие организации. Те же, кто все-таки остался на плаву, резко сокращали объемы работ и численность персонала. Иными словами, на тот момент имел место недостаток работы, а не геологов. И в результате по прошествии стольких лет на благо отрасли остались трудиться буквально единицы всесторонне развитых геологов, способных делать все, начиная от проведения полевых работ до защиты результатов в ГКЗ.
Мы видим, как ситуация повторяется. По словам неназванного собеседника журнала, кризис вынуждает многие компании сокращать не только объем проводимых работ (в некоторых компаниях рабочая неделя была урезана до 4 дней), но и штат сотрудников. «Сегодня в стране практически не выращивается смена для уходящих на пенсию геологов, что вполне объяснимо: постоянная нестабильность отрасли привлекает немногих. И та молодежь, которая все-таки приходит в геологию, сегодня сразу же попадает под сокращение. Понимая всю сложность происходящего, я как руководитель все же вынужден сокращать менее опытных работников. При этом, как правило, уволенные люди не возвращаются назад в геологию — в этой профессии восстановить знания после перерыва чрезвычайно сложно. Тем более, что для становления настоящего геолога требуется около десяти лет», — говорит он.
Когда-то «люди с гитарами» представляли самую мощную в мире геологическую службу. Сегодня эта служба выглядит совсем иначе. Между тем, геологоразведка справедливо отнесена к стратегическим отраслям, и неразвитость геологической службы, способной обеспечить национальные интересы в будущем грозит превратиться в серьезную проблему для страны, столь зависимой от полезных ископаемых, как Россия.
Юлия Ребрунова.
© 2006-2012. Все права защищены. «Единый промышленный портал Сибири»
Цитирование приветствуется при условии указания ссылки на источник - www.epps.ru