— Какие специалисты выходят из стен вашего факультета? На каких предприятиях они могут работать?
— На факультете готовят бакалавров по девяти направлениям, которые охватывают практически весь спектр машиностроительного производства. Как правило, наши выпускники становятся сотрудниками предприятий машиностроительного комплекса города и края. АО «НПП Радиосвязь», ООО «КраМЗ», КрАЗ, АО «Красмаш», АО «ИСС» — это лишь некоторые из крупных производств, где трудятся наши специалисты.
p align="justify">— Какие специалисты выходят из стен вашего факультета? На каких предприятиях они могут работать?
— На факультете готовят бакалавров по девяти направлениям, которые охватывают практически весь спектр машиностроительного производства. Как правило, наши выпускники становятся сотрудниками предприятий машиностроительного комплекса города и края. АО «НПП Радиосвязь», ООО «КраМЗ», КрАЗ, АО «Красмаш», АО «ИСС» — это лишь некоторые из крупных производств, где трудятся наши специалисты.
— Как обстоят дела с трудоустройством инженеров-механиков?
— Мы внимательно следим за судьбой своих выпускников. В университете работает «Центр карьеры», в котором студенты, покидая вуз, заполняют анкету, оставляют свои контакты, а после того, как находят работу, отправляют туда информацию. Здесь же готовится статистика. Данные за этот год еще не готовы, а по прошлому году можем сказать, что из 293 выпускников (а мы ежегодно выпускаем около 300 специалистов — плюс-минус 20 человек) не определились с трудоустройством 28 человек. Процент относительно небольшой.
Могу сказать, что сегодня наши специалисты востребованы. Постоянно идут заявки с предприятий города и края. В Красноярске, например, активно развиваются предприятия ОПК: несмотря на кризис, они наращивают производство, набирают специалистов. И наши выпускники часто становятся работниками «оборонки». Конечно, в любой отрасли бывают спады и подъемы, но кроме больших заводов в регионе есть и предприятия малого и среднего бизнеса, где инженеры-механики также нужны.
— На какие знания делается упор при обучении студентов?
— Если говорить о классическом разделении на теоретические и практические знания, то выделить одно или второе не получится. Наши студенты получают не чисто академическое, и не прикладное образование: как правило, образовательные программы составляются таким образом, что в них сочетается и одно, и другое. Если же делать акцент на специальных знаниях, то я бы назвал конструкторскую, технологическую подготовку и навыки в проектировании. Это базовые умения, без которых на машиностроительных предприятиях делать нечего.
— Как организована производственная практика ваших студентов?
— Очень часто заявки о готовности принять студентов на практику поступают от предприятий, с другой стороны, на руководство заводов выходят заведующие кафедрами со своими предложениями. Учитываются и пожелания студентов: список мест проведения практики до них доводится, так что есть возможность выбрать.
В основном студенты проходят практику на предприятиях города и края. К уже упомянутым можно добавить ООО «Восточно-Сибирский завод металлоконструкций» в Назарове и предприятия Норильского промышленного района — они часто берут наших студентов. В других регионах России мест проведения практик меньше, но, тем не менее, они есть. Самая западная точка — Калининград, ОАО «Балткран», на востоке — авиационные заводы в Улан-Уде и Комсомольске-на-Амуре.
Мы стараемся организовать практику таким образом, чтобы студентов трудоустроить на рабочие места, с получением конкретных должности, обязанностей и зарплаты. От кафедры проведение практики контролирует ответвленный преподаватель, со стороны предприятия за практикантами тоже закрепляем куратора, который помогает студентам и направляет их.
На самом деле, производственная практика — это возможность не только увидеть весь процесс «вживую», поработать на современном оборудовании, но и реально трудоустроиться. Нередко студенты остаются на предприятиях, где проходили практику. То есть молодой специалист работает, знакомится с предприятием, да и к нему присматриваются тоже. Потом его могут пригласить на работу. Иногда студента даже устраивают сразу после практики на неполный рабочий день. То есть он учится, работает, а после окончания вуза — сразу туда.
— Насколько активно изменяется структура обучения на вашем факультете? Как связаны эти преобразования с развитием промышленного производства?
— Изменения происходят постоянно. Выходят новые ГОСы, под которые нам приходится переделывать образовательные программы и рабочие программы дисциплин. Кроме того, обновляется кодификатор, и по нему определяется список специальностей и направлений, по которым мы должны вести обучение. По последнему кодификатору произошло укрупнение направлений подготовки, то есть от слияния старых специальностей появились новые, а общая номенклатура сократилась. Пока не могу сказать, насколько продуктивными были изменения: случилось это недавно, говорить об эффекте пока рано.
Обновление кодификатора можно объяснить внедрением в нашей стране многоуровневой системы высшего образования. На первом уровне обучения (бакалавриат) студент получает базовое образование по выбранной им специальности. Считается, что этого достаточно для его адаптации на производстве после окончания вуза. В дальнейшем, при обучении в магистратуре (второй уровень), ведется уже более углубленное изучение специальных дисциплин с учетом требований современного производства.
— Как Вы считаете, насколько престижной сегодня является профессия инженера-механика?
— Все помнят, что в Советский период профессия инженера была очень престижной. Потом несколько лет был спад, но в последние 2-3 годы мы видим рост спроса на эти специальности среди молодых людей. Об этом говорит увеличение количества абитуриентов, поступающих на технические специальности. Кроме того, у нас наметилась тенденция к увеличению контрольных цифр приема. То есть количество бюджетных мест на инженерных специальностях увеличивается, а на тех же экономических, юридических — уменьшается. Это значит, что государство видит, что спрос растет, и со своей стороны предпринимает меры, чтобы этот спрос обеспечить.
На нашем факультете внебюджетных мест вообще мало, в основном студенты учатся бесплатно. В этом году приемная комиссия еще не подводила итоги, но, уже предварительно можно сказать, что, конкурс в этом году был около полутора человек на место. На какие-то специальности желающих побольше, на какие-то — поменьше. Это означает, что на данном этапе спрос удовлетворяет предложение. Ведь откуда появляются внебюджетные места? От несоответствия спроса предложению. Например, на юридическом и экономическом факультетах, желающих учиться много, но столько специалистов региону не нужно. Поэтому те, кто не поступил на бюджет, учится за свои деньги. У нас ситуация несколько иная.
Большое количество студентов, получив степень бакалавра, хотят продолжить обучение. В прошлом мы приняли 70 магистрантов. Причем это не все, кто хотели поступить. Конкурс в магистратуру выше, чем на бакалавриат — мест бюджетных меньше. Здесь у нас уже не 9 направлений, а всего 6, на каждое брали по 10 человек. А ведь поступают и выпускники прошлых лет, так что желающих оказывается много..
— Какой процент поступавших доучивается до конца?
— Отсев у нас около 40%. Для технических специальностей это нормальный процент, не очень большой. То, что не все студенты доучиваются, связано, во-первых, со слабой подготовкой абитуриентов. В школе уровень преподавания таких дисциплин, как физика и математика оставляет желать лучшего, а у нас это базовые предметы, без которых учиться невозможно. Причем уровень подготовки с каждым годом снижается. А во-вторых, у нынешних студентов слабая мотивация. Большое количество студентов, не сдав сессию, практически не делают попыток ликвидировать задолженности и просто отчисляются из института. Некоторые потом возвращаются — после армии или поработав где-то. Но таких немного. А чаще всего они так и не получают образования, и трудоустраиваются туда, где не нужны профессиональные знания.
— Помогаете ли вы своим выпускникам с трудоустройством?
— Да, конечно, определенную помощь стараемся оказать. Например, у нас регулярно проводятся ярмарки вакансий, туда приезжают работодатели, распространяют информацию, а студенты могут отдать резюме. Также на адрес деканата приходят письма, где предприятия сообщают, какие специалисты им нужны. Эта информация до студентов доводится, те, кого она заинтересует, обращаются. Кроме того, мы стараемся «пристроить» хороших, сильных студентов: отправляя их на практику, разговариваем с руководством предприятия, просим присмотреться.
— Расскажите о разработках ваших аспирантов и магистрантов. Насколько активно они внедряются в промышленное производство?
— Разработки, безусловно, внедряются в производство, но происходит это не так часто, как хотелось бы. Практически все исследования наших аспирантов и магистрантов могут быть востребованы в производстве. Наука ради науки в сегодняшних условиях просто не может существовать — никто не будет выделять деньги на бесперспективные исследования. Деньги можно получить только на тот проект, который рано или поздно удастся реализовать на рынке. Но на то, чтобы превратить техническую идею в конечный продукт, нужны большие деньги и продолжительное время. Быстро тут ничего не получится.
Приведу пример. На нашем факультете ведутся работы над проектом свободнопроточной микроГЭС. Ее принципиальным отличием от классической гидроэлектростанция является использование не потенциальной (создаваемой плотиной или деривацией), а кинетической энергии водного потока. Ближайший аналог — ветряная электростанция, которая использует кинетическую энергию движущегося воздуха. Мощности, конечно, небольшие, зато никаких плотин, гидросооружений строить не нужно. Такое оборудование на современном рынке востребовано. Например, есть регионы с дефицитом энергии — по результатам наших исследований, даже в крае такие присутствуют. То есть электрические сети имеются, но тарифы огромные — 8-10 руб/кВт*ч. А есть регионы, где вообще используются дизельные генераторы. «Электрификация всей страны» ведь на самом деле еще не завершилась. При этом река рядом с населенным пунктом, как правило, имеется, так что установку можно использовать.
Так вот, работу над этим прибором начал коллектив высоконапорной лаборатории при красноярской ГЭС еще в 1980-х — это как пример сроков внедрения. Может быть, дело бы пошло быстрее, но в 1990-е предприятиям уж точно было не до научных разработок. Сейчас ситуация выравнивается, и разработка конструкции микроГЭС возобновилась. В работе над проектом принимает активное участие АО «НПП Радиосвязь», планируем с их помощью выйти на промышленное производство. А применение прибору уже найдено даже в Красноярске: уже в этом году его должны были установить на острове Татышеве для освещения острова. Пока не получилось, но, на следующий год, надеемся, все-таки установим.
«Промышленные страницы Сибири» №10 (103) октябрь 2015 г.
Анна Кучумова.
© 2006-2012. Все права защищены. «Единый промышленный портал Сибири»
Цитирование приветствуется при условии указания ссылки на источник - www.epps.ru